«Пандемия», в числе прочих несчастий, напрочь расстроила планы как театров, так и театралов. Премьеры, планировавшиеся на заключительную часть предыдущего сезона, пришлось перенести на разгар сезона нового. Еще не известно, как продолжащегося и закончащегося.
На конец сентября – начало октября в Пензенском Драмтеатре перенесли две премьеры – приуроченную к 75-летию Победы постановку по пьесе Симонова «Так и будет!» и комедию (насколько это вообще применимо к пьесам данного автора) Горина «Чума на оба ваших дома!» Любопытно, что по весеннему плану сначала должна была идти (в конце марта) пьеса Горина, но в осеннем плане премьеры поменяли местами, по словам худрука театра Сергея Казакова больше по суеверным мотивам – не хотелось последовательности «реплик»: «Чума на оба ваших дома!» – «Так и будет!».
Пандемия в театре
Вообще и про саму постановку и про ее актуальность перед самой премьерой говорилось очень много – именно в контексте «пандемии». Казаков перед спектаклем заявил: «Все пророчества, которые описал Горин в своем произведении, к сожалению, сбываются. Но это вечная тема — не впервые мир переживает эпидемию. Дай бог, все пройдет благополучно и скоро закончится… А побеждает, как всегда любовь».
На самом деле, актуальность эта была несколько преувеличена. Как преувеличением были репортажи пензенских информагентств, такого рода:
«А пока приходится приспосабливаться жить в той реальности, где всегда быть в маске — привилегия не только актеров. Зрители до начала спектакля шли не за программками, а за сувенирной продукцией нового образца. «Женщины берут более нейтральные маски, на каждый день. Они многоразовые, можно постирать, стопроцентный хлопок, резиночки регулируются. Я думаю, что масочный режим еще продлится», — пояснила изготовитель сувенирной продукции Алия Шамшетдинова».
На самом деле значительная часть зрителей масочный режим просто игнорировала, несмотря на увещевания со стороны служителей театра. Особенно понравилось, как добрый молодец в дорогом костюме и со слабо различимыми на лице следами весьма специфического интеллекта, особенно заметного без маски, явно состоявший при фифочке в вечернем платье (также без маски) и большом букете цветов выговаривал, тыкая, посмевшему кашлянуть в маску соседу – «не болен ли ты, братишка». В общем, лишнее подтверждение, того, что Драмтеатр является не только храмом Мельпомены в нашем городе, но и до сих пор витриной «ярмарки тщеславия». И тут уж не знаешь, радоваться за него или напротив… Не хотелось бы только, чтобы впредь дело доходило, как в Москве, до вызовов полиции.
Что это такое?
Но это об актуальности в зрительном зале. Теперь об актуальности для зрительного зала.
Пьеса Горина, написанная им в 1994 году, является своеобразным «продолжением» трагедии Шекспира «Ромео и Джульетта». Эти двое, как известно, отравились, но жизнь в Вероне продолжается, а вместе с нею продолжается и вражда семей Монтекки и Капулетти – головная боль герцога Вероны, который под страхом сурового наказания, приказывает – как угодно, но сочетать браком две враждующие фамилии и установить, наконец, внутреннее спокойствие в его владениях. Название пьесы происходит от известной реплики умирающего друга Ромео Меркуцио, «Чума на оба ваших дома» – проклятие обеим фамилиям, из-за вздорной (с его точки зрения) вражды которых, он погибает. В пьесе Горина это проклятие получает реальное воплощение – но не в двух домах. Чума – не «Новичок», действующий, оказывается, очень избирательно, выключая даже домашних котов, а настоящее бедствие, накрывающее всю Италию, и служащее катализатором развития событий в пьесе.
Сюжет
Очень вкратце, таков – два враждующих семейства вынуждены избирать «жертв», самых малоценных членов фамилии для предания их, по требованию герцога» на «заклание» – сочетание браком. В итоге таковые находятся – у Монтекки неожиданно появившийся племянничек – хромой, косой, пьяница, игрок и проходимец Антонио, а у Капулетти – бедная смазливая родственница Розалина, которую ничтоже сумняшеся, подкладывают под всех, от кого семейство ждет для себя выгоды, и на момент сватовства уже беременная. Молодые люди, ожидаемо для пьесы, оказываются получше и почище всех остальных, кроме того, естественно ненавидящие своих родственников – что неизбежно ведет к зарождению светлого чувства. Все прерывается известием о том, что проходимец Антонио женат, тот оправдывается, что бывшая жена переменила веру, а потому перед законом «мертвая», до выяснения обстоятельств брак откладывается, а потом приходит чума, распространяется слух о смерти Антонио, и вообще он теперь в политических и финансовых махинациях герцога и двух семейств уже лишний, а его невесту выдали замуж за кого надо. Так что, когда он вновь проявляется, все заинтересованы в его устранении. Закнчивается всё (как и все пьесы Горина) грустно и двусмысленно-оптимистически. «Рассказчик» – брат Лоренцо сообщает, что попытка предать позорному наказанию «распутников», провалилась и они ушли куда-то в туман ковать свое счастье.
Сам Горин говорил о пьесе следующее:
«Тема любви — первый стимул, заставивший меня размышлять о продолжении трагедии Шекспира…узкие улицы города Вероны, они теперь полны звуками. Эти звуки — часть удивительной музыки Беллини, Гуно, Чайковского и Прокофьева, навеянной темой любви и ненависти Монтекки и Капулетти…Слушая сочинение этих композиторов, я вдруг однажды ясно увидел в подробностях, что же произошло с враждующими семьями на следующий день после гибели молодых».
Режиссер несколько изменил трактовку автора, заменив классические музыкальные прочтения комедии, насытив постановку оркестровыми версиями хитов недавнего прошлого – группы Nirvana и т.п. Полагаю, что все же для создания атмосферы «оторванности», о которой речь еще впереди.
Но до этого мы сделаем маленькое отступление, оттолкнувшись от Горина.
Новые переводы Шекспира и проблемы «бывших чувств»
Тут просто для ценителей шекспировской драмы – за последнее время проявилось много интересного в издании русских переводов Шекспира. В частности буквально вот в начале осени появился в продаже перевод А.Корчевского «Первого кварто» «Ромео и Джульетты». Версия «первых кварто» Шекспира заметно отличается от версии «фолио», на основе которого были сделаны все существующие русские переводы Шекспира. «Кварто» представляют более сокращенную, динамическую и оттого более сценическую версию пьес. Что, возможно, должно заинтересовать новых постановщиков. При этом и персонажи и сами посылы пьесы получают новую, неожиданную трактовку. На сегодняшний день вышли уже три издания «первых кварто» Шекспира – помимо «Ромео и Джульетты» в том же издательстве «Текст» ранее вышел «Гамлет в переводе того же Корчевского, а в 2012 году в «Науке», в престижной серии «Литературные памятники» вышло издание нового перевода «фолио» «Короля Лира» Г. Кружкова в сочетании с первым переводом его «кварто».
Но наиболее необычным явлением стал новый перевод «фолио» «Ромео и Джульетты» режиссера Ивана Диденко, изданный в 2018 году. Он-таки, как раз, в своей трактовке, нашел именно историю не подростков, но взрослых людей – со всеми прелестями отнюдь не романтичного, реального мира. Привожу выдержки из предисловия к изданию автора перевода:
«В ходе разбора выясняется, что Ромео 24 года, а Джульетте, возможно, даже меньше 14 лет. Оказывается, что второстепенные в классическом переводе персонажи играют яркие драматические роли. И если обычно Ромео и Джульетта гибнут по трагическому стечению обстоятельств, то в истинной трактовке все знают о том, что они встречаются, и все по-своему заинтересованы в их гибели. Ромео и Джульетта не просто умерли — им очень сильно помогли… Главным открытием в тексте для меня было то, что Ромео и Джульетта — возможно, сводные брат и сестра. Я обнаружил короткий разговор между отцом Джульетты и неким родственником, где они обсуждают странный случай, произошедший 25 лет назад. Рассказывается о некой свадьбе, на которой они были в качестве гостей. На празднике случилось нечто, после чего оба больше в таких мероприятиях не участвовали. Ещё мы узнаём имя человека, у которого они были в гостях, и то, что у него есть сын, возраст которого отец Джульетты знает очень хорошо. Возникает вопрос: зачем автор это написал? Вариантов два: либо ему было нечего делать, либо он на что-то намекает. Кем же могут быть Люченцо и его сын? В произведении мы знаем только одного человека, у которого есть сын, — это отец Ромео, синьор Монтекки. И тут мы понимаем, что практически у всех героев произведения есть имена, кроме Монтекки и Капулетти! И имя Люченцо по всем параметрам может принадлежать именно отцу Ромео. Давайте попробуем ещё раз пересказать эту историю, но уже подставив в неё известных нам героев. Двадцать пять лет назад синьор Капулетти был гостем на свадьбе своего друга Люченцо Монтекки. В ходе праздника произошёл некий конфликт, после которого семьи враждуют, родной отец ненавидит сына, а отец Джульетты не чает в Ромео души… Главным открытием в тексте для меня было то, что Ромео и Джульетта — возможно, сводные брат и сестра. Я обнаружил короткий разговор между отцом Джульетты и неким родственником, где они обсуждают странный случай, произошедший 25 лет назад. Рассказывается о некой свадьбе, на которой они были в качестве гостей. На празднике случилось нечто, после чего оба больше в таких мероприятиях не участвовали. Ещё мы узнаём имя человека, у которого они были в гостях, и то, что у него есть сын, возраст которого отец Джульетты знает очень хорошо. Возникает вопрос: зачем автор это написал? Вариантов два: либо ему было нечего делать, либо он на что-то намекает. Кем же могут быть Люченцо и его сын? В произведении мы знаем только одного человека, у которого есть сын, — это отец Ромео, синьор Монтекки. И тут мы понимаем, что практически у всех героев произведения есть имена, кроме Монтекки и Капулетти! И имя Люченцо по всем параметрам может принадлежать именно отцу Ромео. Давайте попробуем ещё раз пересказать эту историю, но уже подставив в неё известных нам героев. Двадцать пять лет назад синьор Капулетти был гостем на свадьбе своего друга Люченцо Монтекки. В ходе праздника произошёл некий конфликт, после которого семьи враждуют, родной отец ненавидит сына, а отец Джульетты не чает в Ромео души… В конце концов я обратил внимание, что кормилица настаивает: дети были похожи и одного возраста, а родители были в длительном отъезде, и даже путает, называя погибшего ребёнка сначала Сюзанной, а потом Джульеттой. Так кто же погиб одиннадцать лет назад: Сюзанна или Джульетта? Мы не знаем точно. Но поскольку автор даёт нам возможность сомневаться, то можно допустить, что умерла Джульетта, а перед нами — Сюзанна. Что это нам даёт? Больше, чем кажется. Во-первых, мы наконец понимаем, почему мать Джульетты пытается её уничтожить: у нас снимается вопрос инцеста и раскрываются доверительные отношения кормилицы с Джульеттой. Можем ли мы на 100 процентов доказать, что это не намёк, а чистая правда? Не можем. Но искусство состоит из намёков и полутонов, и, поскольку у нас есть огромный монолог кормилицы, мы должны понять, для чего автор «насыпал» в него столько дат, имён и фактов».
Для тех, кому это покажется бредом – с вами эту точку зрения разделяют практически все шекспироведы, которые просто говорят, что новоявленному переводчику не хватает знания языка и исторических реалий шекспировского театра, что он искупает наглостью.
Ну об этом ладно… Главное, что тема, «вынутая», Гориным получает все большее и большее раскрытие, более того прямо выводится из шекспировских текстов, в том виде, в каком они до нас дошли.
А сам Горин говорил: «Это была моя давняя задумка — рассказать о том, что происходило в городе Вероне после трагической гибели Ромео и Джульетты. Ведь все сконцентрировали своё внимание на подростках, а вокруг них жили взрослые люди, которые про любовь знают гораздо больше. И мне, как взрослому человеку, было что сказать по этому предмету…».
Кстати, у Горина, мотив несбывшейся любви возникает у в виде несостоявшегося в свое время, по неясным до конца причинам, между синьором Монтекии и будущей синьорой Капулетти. Теперь, через года, в память несбывшихся надежд, и еще тлеющих чувств… надо угробить молодых – ибо они угроза финансовому состоянию дома Капулетти! Логично! Но именно это и оправдывает до конца решение главы семьи Монтеккии, которому явно не по душе физическое устранение родственника, который ему куда симпатичнее всех остальных… Но тут налицо, кроме практических, еще и романтические, главное, ни к чему уже не обязывающие мотивы!
Атмосфера «оторванности»
Для создания «атмосферы оторванности» автор и режиссер спектакля – москвич Александр Баркар – сделали многое. Сразу же стоит отметить именно авторское решение – «спектакль в спектакле», кстати, традиционный именно для «шекспировской» драмы – вспомнить только знаменитый спектакль – мышеловку в «Гамлете», являющейся едва ли не центральной. А в некоторых пьесах, например у Дж. Флетчера – друга, соперника и в некоторых пьесах соавтора Шекспира – в полемической к шекспировской «Укрощению строптивой» – «Укрощение укротителя» – и вовсе является «точкой отправления». Так же и для Горина, а вслед за ним и для режиссера – точкой отправления является разыгрываемое представление – зрителю предлагается двойная условность, снимающая присутствующий исторический антураж и указывающее на вневременной характер проблем – не для условных теней из XVI века, а конкретно зрителей.
Очень способствовали достижению этой цели костюмы – подчеркнуто карнавальные и условные, а также хореография (все было сделано «на уровне»).
На что не решился режиссер
Надо сказать, что уже упомянутая «актуальность» спектакля была значительно снижена режиссером по сравнению с материалом, который давал автор, Горин. МГлавная мысль пьесы «Любовь побеждает все», подчеркнутая перед спектаклем худруком Казаковым, проявляется в пьесе Горина очень многогранно и неоднозначно – настолько неоднозначно, что режиссер Баркар внес в пьесу радикальные изменения.
Дело в том, что слуги у Монтекки и Капулетти – Бальтазар и Самсон – в пьесе мужского пола. Так же как мужского пола и двое главных забияк – членов кланов – Бенволио и Валентин. Так вот вокруг них развертывается нешуточная гомосексуальная карусель. Двух слуг за непристойное шутовство герцог приказывает посадить… в одну камеру. Откуда эти два шута выходят, изображая влюблённую парочку, явно стебущуюся над всем происходящим, главным образом, над собственными хозяевами, самым непристойным образом и подобиями, из которых шутка про «яйца» не выглядит самой пошлой. (Все это, кстати, заметим, вполне в духе театра шекспировской эпохи – только там низкородные персонажи были смешны непристойностями, произносящимися из-за их «глупости» – у Горина – они скорее их произносят, будучи умнее «высокородных. Но хозяева-то воспринимают это всерьез, что особенно видно на сцене с синьором Капулетти и слугой Самсоном, которого он от страха чумы, заставляет раздеться и сжечь свою одежду, а внезапно вошедший синьор Монтекки застает их за этим
Монтекки. Извините, если помешал…
Самсон (увидев Монтекки). О, синьор!… Пардон! Пардон! (Прикрывшись одеждой, убегает.)
Синьор Капулетти. Высокочтимый синьор Монтекки, как я рад!…
Монтекки. Да нет… Чего там… Вижу – не вовремя…
Синьор Капулетти. Да что вы говорите?… Это я – просто… Тут со слугой… Он у меня – такой…
Монтекки. Да у меня – такой же…! Но я с ним, лично, стараюсь строго! Ни-ни!…
Ну а уж вражда, перерастающая в любовь у Валентина и Бенволио настолько подчеркнута. Когда один из них погибает в неудачливом покушении на Антонио, горе второго так неподдельно – что выглядит явной пародией на трагедию «Ромео и Джульетты». Читаемый посыл – только у чистых и светлых духом людей любовь настоящая, возвышающая и всепобеждающая. А у аристократов, политических и финансовых воротил все, в смысле сообразность чистого, доброго и светлого, через… известное место. Недаром слово «…» в русском языке, через современный фольклор имеет «хороший смысл» (человек, имеющий склонность к лицам своего пола) и «плохой смысл» – относящийся к «хозяевам жизни».
Московский режиссер не решился на такое актуальное радикальное высказывание. Валентин из клана Капулетти стал Валентиной, а слуга Самсон – Самсоной. Общее решение – у Капулетти – в клане и в слугах – одни бабы, а у Монтекки – мужики. Визуально – за счет костюмов и реквизита решено было хорошо, но… Осталось непонятно… И «послание шута», столь ярко выраженное у Горина не прозвучало.
PS Ну а так – про сцену уже сказал, актеры были на своем уровне, и вообще спектакль оказался приятным – вечер проведен не зря. Что до всего остального – так это автор «свою образованность показать хотели» и вообще – коммуняка, так что всерьез просьба не воспринимать. Московским режиссерам.
Полная версия. Сокращенная в газете “Новая социальная газета” от 22 октября 2020 года.
Фото – В. Гришина (Пензенская правда)
